Вестминстерское аббатство

Эта церковь имеет яркую судьбу - если конечно вам нравится цвет крови. Оно было построено в 1245 году и за долгие века существования ее стены успели увидеть всякого – королей и королев, трусов, героев, маршалов и солдат…
Само аббатство кажется иллюстрацией к какой-нибудь готичной истории… Его длина 156,5 метра, а высота центрального нефа — 31 метр. Здесь нет торжественных и богато оформленных порталов, играющих столь значительную роль в готических соборах континента. Обращает на себя внимание полное отсутствие скульптуры. Зато нигде, кроме Англии, не встретится столь изысканная резьба по камню, образующая на поверхности стены как бы сетку с крупными прямоугольными ячейками. Нет здесь, на главном, западном фасаде, и обычного для французских соборов большого круглого окна, которое принято называть «розой». В Вестминстерском аббатстве такие окна помещены лишь на торцовых стенах северного и южного трансептов. Очень своеобразные, с красивым каменным переплетом, расходящимся во все стороны от центра окна, они несомненно украшают аббатство. Интерьер его просто ошеломляет. Внутри здание кажется гораздо шире и выше, чем можно предположить, глядя на него снаружи. Оно становится неожиданно легким. Желтоватый мрамор, рвущиеся ввысь тяги, упругие линии стрельчатых арок, свет, льющийся со всех сторон через огромные окна с цветными витражами, — все создает это впечатление, особенно усиливающееся в солнечную погоду. Камень как бы утрачивает свою тяжесть, становится гибким и послушным в руках искусных строителей. Опираясь на тонкие мраморные стволики, устремленные вверх, на огромной высоте как бы распускаются пучки нервюр — выступающих ребер свода, — образуя над головой великолепный шатер.
Древние монастырские постройки примыкают к зданию с юга и группируются вокруг так называемого клуатра — квадратного двора, обнесенного открытыми арочными галереями. Этот монастырский дворик также составляет одну из достопримечательностей Вестминстерского аббатства. Его галереи, сложенные из светлого камня, с выступающими темными ребрами стрельчатых сводов и изящным каменным переплетом арочных пролетов, очень живописны.
Клуатр являлся центром монастырской жизни. В северной галерее, где арки имеют широкие пролеты и пропускают много света, находилась монастырская библиотека, работали писцы. Южная галерея примыкала к трапезной, здесь умывались. Сама трапезная не сохранилась, но в стене южной галереи до сих пор можно увидеть ниши, которые заслуживают внимания не столько тем, что в них помещались вешалки для монашеских полотенец, сколько тем, что они сохранили красивый каменный переплет характерного для XIV века рисунка, напоминающего соты.
Позади западной галереи был расположен дом аббата — главы монастыря. Восточная галерея вела в спальное помещение монахов — так называемый дормиторий — огромный зал с деревянным сводчатым потолком, превращенный позже в библиотеку.
В восточной же галерее расположен вход в знаменитый зал Капитула, который без преувеличения можно назвать жемчужиной английской готики. Стоящий особняком, зал имеет форму многогранника, характерную и для других английских залов Капитула. Каждая грань, за исключением двух, — это огромные, во всю ширину стены стрельчатые окна, обрамленные рядами тонких мраморных колонок и заполненные ярким многоцветном гигантских витражей. Повсюду, и в сложном каменном оконном переплете, и в резной аркаде, обегающей зал под окнами, повторяется мотив грациозной стрельчатой арки с завершением в виде трехлистника. Ритм линий, удивительно музыкальный, простой и изысканный одновременно, создает ощущение гармонии частей и целого. Резные каменные детали совершенны по исполнению, а пол, выложенный изразцами XIII века, в рисунке которого часто повторяется узор готического окна — «розы», радует глаз.
Еще одна достопримечательность - тонкий пучок мраморных колонок в центре зала, от которого во все стороны, как крона пальмы, расходятся нервюры свода. Пространство, занимаемое сводом (около 18 метров в диаметре), кажется несоразмерно большим для такой легкой опоры. Все, однако, тщательно рассчитано. Вынесенные наружу могучие контрфорсы и упорные арки надежно гарантируют сохранность здания. Так же как в остальных частях аббатства, относящихся к началу английской готики, красота заключена здесь и в убранстве, и в самой логике конструкции.

А еще, если отвлечься от приведенного выше трактата по архитектуре, здесь располагается одна из баз Богословского отдела, его архивы и место подготовки и базирования экзорцистов.

Богословский Отдель Особого Епископата Англиканской Церкви несмотря на такое длинное официальное название и никем не оспариваемый статус, располагался на очень ограниченной территории. Ему был отведен небольшой флигель в аббатстве, где и находились основные помещения – кабинет Преподобного Райана, библиотека, камера пыток... Точнее, официально она называлась комнатой для допросов, но суть это меняло не сильно.
Когда в библиотеку вошел Гарольд, он обнаружил там следующую картину. В одном конце, как всегда, отгородившись от мира газетой, сидел Джонотан. На другом же конце, демонстративно отвернувшись от напарника, находилась Энн и рассматривала неизвестно откуда появившийся в ее руках журнал мод. Увидев вошедшего, она покраснела как помидор и тут же спрятала крамольную литературу.
- Сюда идет Мастер Райан. - сказал Гарольд, делая вид, что не заметил журнал в руках Энн. - Он хочет услышать ваш отчет.

- За смертью посылать! – были первые слова Райана, когда он в присущей ему манере «стены, не стойте у меня на дороге – сшибу» вошёл в библиотеку. На подчинённых Мастер не смотрел – он был занят тем, что на ходу заматывал себе кровоточащее запястье.
Что и говорить, Генри Райан был очень впечатлительной натурой. Так вот, событиями последнего времени он впечатлился настолько, что у него открылись раны Христовы. Учёные подобный феномен объяснили бы самовнушением на почве фанатизма. Преподобный плевал на учёных и был уверен в том, что Господь таким образом даёт ему знак к действию.
- Так. - Затянув узелок на бинте, глава Богословского отдела поднял голову и откинул волосы с залитого кровью лица. – Джонатан, убери с глаз моих это бесовское порождение станка Гуттенберга.
У него был дивный выбор докладчиков: Джонатан с его вечным «мы всем умрём» или Энн, этот дьявольский сосуд, это ходячее искушение рода человеческого…
Демонстративно не глядя в сторону несчастной девушки, Райан протянул к ней руку.
- Записи. Джонатан, рассказывай ты. И кто же нас опередил?

Энн теперь побледнела, в очередной раз подумала о том, что это худший день в ее жизни, сунула злополучный журнал под себя и села на него. Джонотан страдальчески вздохнул, уже привычно подумал о бренности всего сущего и отложил газету. От том, что подумал Гарольд, так никто и не узнал - он был очень воспитанным экзорцистом... к тому же давно привык к подобному развитию событий.
- В ходе проведенных следственных мероприятий... - Райан вошел как раз в тот момент, когда Джонотан читал криминальную хронику, слова сами лезли на язык (тон, к слову, был такой же сухой и заунывный, как в официальных отчетах Скотланд-Ярда). - Нами был обнаружен труп колдуна Стивена Карра, убитого очевидно прямым психическим воздействием.
Неизвестно откуда в его руках появился листок.
- Мною был составлен список всех подозреваемых, обладающих подобными способностями. Он очень короткий, но никто из них не обладал достаточной силой, чтобы убить колдуна уровня Карра... если ничего не изменилось.
- Также нами был обнаружен астральный след демонического существа высокого уровня...
Энн удивленно и обиженно уставилась на Джонотана - ей он про свои находки не говорил ничего! Сам же Джонотан сказал бы, "она и не спрашивала".
- ...поглощенного с использованием, очевидно, темной техники, среди фэйр именуемой "проклятием Богини" или "черной жаждой". Проведенный мной анализ говорит о том, что Арбитр был убит с использованием той же техники. К сожалению выяснить имя убийцы пока не удалось, однако, если сопоставить все данные, я думаю, я мог бы найти решение этой проблемы.
Энн готова была либо провалиться сама, либо убить Джонотана...

Не найдётся таких слов, чтобы выразить, насколько был расстроен этим докладом Преподобный. Нет, конечно, смерть Карра – это чудесно, ещё одна тварь отправилась в Преисподнюю, аминь. Но были два обстоятельства, которые перевешивали радость от этого события. Первое: Карра убил не Генри Райан. А очень хотелось. Второе: Карра убил не Килиан…
О Боже мой, как бы ему хотелось, чтобы это был Килиан! Он ненавидел этого ликана (ничего личного, так же он относился ко всем ликанам) до дрожи в руках, до застилающей взор кровавой пелены, до впадения в берсеркерское состояние. Килиан был идеальным вариантом, ключиком к разрыву этого навязшего в зубах мира. И вот – сорвалось.
Впрочем, дела обстояли не так уж плохо: что ликаны, что фэйры – всё одно. Тёмные остаются Тёмными, а их надо… ну, вы поняли. Убийство Карра – явное заметание следов, что следует из того, что он пытался защитить себя с помощью призванного адского отродья. Ну а поскольку следы заметены недостаточно тщательно, то уже скоро, с Божьей помощью, начнётся фейерверк.
Святой отец любил фейерверк. Ещё с детства.
«А Килиан всё равно здесь как-то замешан, и всё равно я его достану».
- И сколько времени тебе понадобится на сопоставление данных? – поинтересовался Райан у помощника.
Тёмное население Города и не подозревало, скольким оно обязано этому мрачному ядовитому типу Джонатану. У самого Преподобного никогда бы не хватило терпения что-то там анализировать. Он составил бы список и прошёлся бы этому списку, причём прошёлся – в прямом смысле слова. Джонатан же, как правило, сокращал список до одного человека, чем избавлял уйму народу от притязаний Отдела. Нет, не из человеколюбия. Ему просто это доставляло удовольствие.
Пока Джонатан упивался своей значимостью, Мастер боковым зрением наблюдал за воплощением отчаяния в лице Энн.
«И почему это бесполезное существо позволяет себе сидеть в моём присутствии?..»
- Энн, девочка моя, а ты не хочешь мне ничего сказать? – почти ласково (что само по себе устрашало) осведомился Райан.

- Я думаю, не больше суток. - с плохо скрываемым чувством собственного превосходства отрапортовал Джонотан.
Собственного говоря, его исключительный ум и феноменальные аналитические способности позволяли выполнить данную работу и за более короткий срок. Но, в то же время, целому отделу аналитиков, необходима было как минимум неделя. А если никто все равно не заметит разницы, зачем напрягаться?..
У Энн же тем временем эволюция цвета лица закончилась благородным зеленым... Вертевшиеся в ее голове мысли сменяли друг друга со скоростью летящей пули. "Господи, что же будет? Мастер, наверное, ужасно рассержен. Теперь мне никогда не завоевать его расположение. Все этот Джонотан! Господи, прости мою душу грешную, нехорошо винить других в своих неудачах. Это все я, я сама виновата... во всем. Боже, я еще сижу?! Он смотрит - а я сижу! Почему я сижу? Там же журнал. Боже мой, Боже мой, и угораздило меня купить эту богопротивную книжицу. Что делать-то? Он смотрит, а я сижу... а журнал лежит. Спаси меня Господи!"
Как кролик против своей воли идет к удаву, повинуясь гипнотической силе его взгляда, так и бедная девочка не могла ничего сделать - ласковый голос Преподобного поднимал лучше лебедки. Энн несколько раз сморгнула и послушно поднялась со стула.
- Нет, Преподобный... мне нечего прибавить к словам Джонотана. - ее голос был тоньше мышиного писка.

- Не больше двенадцати часов, Джонатан, - тут же на корню срезал благостные мечты подчинённого Мастер, не оборачиваясь от Энн. Как будто он не знал, что этот «феноменальный аналитик» сначала дочитает все газеты, которые найдёт, потом пройдётся по Отделу, повергая всё живое в уныние, потом попьёт кофе, и уже потом, если не найдёт, чем ещё заняться, сядет за работу. Нечего, обойдётся и половиной срока.
Тем временем единственная экзорцистка Отдела, наконец, соизволила подняться с места, и Преподобный мгновенно забыл о том, что сейчас хотел прочитать ей лекцию на тему «Господь не дал женщине ума» (честно говоря, он намеревался сделать это чисто для острастки, потому что не мог не признать, что при таких боевых характеристиках аналитические способности ни к чему). Но теперь, теперь…
Райан шагнул вперёд. Осторожно, двумя пальцами, словно ядовитую змею, он поднял со стула злополучный журнал. Пролистнул. И посмотрел на Энн.
Его зелёные глаза горели, словно у ликана, учуявшего кровь, да простится мне это богохульное сравнение.
- Ты… ты меня в гроб хочешь загнать, - с некоторым удивлением констатировал Преподобный. Затем, слегка оправившись от этого воистину вероломного предательства, он перешёл на тот же ласковый, пробирающий до костей тон. – Так, девочка моя, вижу, ты недовольна своим внешним видом. Что ж, это похвально, всегда надо стремиться к самосовершенствованию. Только вот… не ошиблась ли ты зданием? По-моему, подобным самосовершенствованием занимаются несколько в ином месте. Так что же ты делаешь здесь, дочь моя?
Райана трясло. На этот в высшей степени вежливый монолог ушло всё его самообладание, и сейчас он с трудом сдерживался, чтобы не высказать вслух всё, что он думает о Епископе, который заставил его взять в ученицы эту девчонку.

Взгляд Джонатана как всегда выражал в себе всеобъемлющее презрение ко миру в целом и к каждому населяющему его существу в частности. Ну, естественно, когда что-то от тебя нужно, так "двенадцать часов - не больше", а как все хорошо, так пылись себе где-нибудь в углу и никто тебя и не вспомнит. А то, что им просто сказочно повезло, что у них есть такой гениальный аналитик почему-то воспринимается, как само собой разумеющееся... Впрочем, если пользоваться словами одного сказочного персонажа: "Впрочем, удивляться не приходится... этого следовало ожидать, в такой день... хотя, кого это интересует - всем наплевать... никому нет дела..." Поэтому он просто очень почтительно (но от этого даже еще более кисло) кивнул Райану и покинул помещение.
- Двенадцать часов... посмотрел бы как проводят подобные вычисления за двенадцать часов... а я ведь сколько раз говорил им организовать приличный аналитический отдел... хотя... о чем тут вообще можно говорить... никому ведь нет до этого дела... да если на меня метеорит упадет, они заметят только когда потребуется провести очередные вычисления... - подобным бормотанием сопровождалось все путешествие Джонатана до уединенной комнатки почти под крышей аббатства, облюбованной им еще с самого прихода в отдел.
В общем, вспоминая все того же персонажа: "Жалкое зрелище... душераздирающее зрелище... кошмар..."*
Впрочем, Энн сейчас приходилось не лучше... и хотя Джонатан бы с этим не согласился, возможно, даже хуже. Ее губы мелко затряслись, на глаза накатились слезы.
- П-п-п-ростите... П-п-репод-добный... - выдавила она и, зарыдав от обиды и унижения, пулей вылетела из библиотеки.
- Оставьте ее, Преподобный... девочка осознала свою ошибку, она все поняла. - осторожно отвлек Райана Гарольд. - Пойдемте, вам нужно отдохнуть. Завтра будет насыщенный день.
Впрочем, у отдела все дни насыщенные.

И теперь, опережая время параллельной сюжетной ветки, прыгаем в утро.

Отдохнуть Райану (даже если он пытался, хотя этого, от греха подальше, никто не проверял) не дали. В кабинет без стука влетел Кристофер. Он только что узнал очень важную новость и просто обязан был первым донести ее до ушей Мастера, пока его кто-то не обошел.
- Преподобный, мы нашли его!!! - горящими глазами глядя на Райана, выдал он. - Наши агенты только что сообщили о неизвестном Темном, сбежавшим из отеля Белая Река! Аналитики говорят, что следы его ауры были обнаружены на вокзале!

* - тык

Нет, отдыхать Райан и не думал. Если вы пробовали предаться отдыху с кровоточащими стигматами, то вы его поймёте.
Впрочем, известие, принесённое Кристофером, с лихвой возместило эти мелкие жизненные неурядицы. Вот ведь могут же, когда хотят!
- Какое славное утро! – с оптимизмом серийного маньяка, отправляющегося на дело, воскликнул Преподобный, с мальчишеской стремительностью вскакивая из-за стола, за которым он коротал ночь с книгой.
Теперь Джонатан будет ещё месяц ходить в жесточайшей депрессии – ещё бы, пока он работал в поте лица, прикладывая нечеловеческие усилия и поражая небеса своей дедукцией, какой-то другой аналитик просто засёк ауру. Райану стопроцентно предстояло слушать эти стенания. Но он не позволил этой угнетающей перспективе заглушить сладостное предвкушение встречи с исчадием Тьмы. Доверять такую операцию подопечным было бы бесполезно, всё равно бы никто не вернулся, судя по тому, что известно. Ну и к тому же… он так жаждет боя!
- Он у меня познает гнев Божий… - бормотал глава экзорцистов, проверяя исправность револьвера, которым он всё равно никогда не пользовался, поскольку владел кое-чем поэффективнее. – Он у меня… Кристофер! Сию минуту машину мне к выходу. И приведи мне Гарольда и… - болезненная гримаса, - и Энн. Только пусть вытрет сырость с лица.
Чувство долга всё-таки иногда одерживало победу над личной неприязнью.
- А ты, мальчик мой, остаёшься в штабе, - сурово предупредил явно намыливающегося в приведённый выше список Бонапарта Райан. – Меня нервирует, когда приходится параллельно спасать своих несмышлёнышей.

В целом, мысли Райана шли в правильном настроении. Некий везучий шпик, с минимальными аналитическими способностями, следивший за сосредоточием ереси, отелем "Белая Река", обнаружил выпрыгнувшего из окна Темного. Этот шпик передал информацию в штаб и какому-то аналитику, каких девяносто девять на сотню будет, ничего не стоило отследить ауру и сравнить с выкладками работавшей на вокзале группы... Настроение Джонатана с самого утра нырнуло куда-то на уровень подвальных помещений аббатства и пряталось там до сих пор, опасаясь гнева хозяина. Даже то, что упомянутые выкладки по вокзалу были целиком и полностью его заслугой, не утешало самопровозглашенного гения... Впрочем, никто из окружающих перемен в настроении Джонатана не заметил: "Нет... они не способны заметить разницы между смертельной тоской и непроглядной скорбью! Куда им... Они слишком заняты собой, чтобы заметить страдания гения. Они вспоминают о нем, только когда им что-то понадобится. Да, тогда они вспомнят, тут и вероятностный анализ с "n" переменных проводить не надо..."
- Но, п-преподобный?! - от такой подлости Кристофер даже забыл субординацию и попытался спорить, но, встретившись с Райаном глазами, тут же поперхнулся и в следующее мгновение растворился в воздухе, демонстрируя способности, обычно не свойственные экзорцистам.
Но задание было передано быстро и названные Райаном лица ужже через несколько минут спешили в гараж.
- Но почему, почему он так со мной обращается?! Я ведь всей душой! А он... - чуть не всхлипывала Энн, у которой после вчерашнего от одного упоминания преподобного начинали дрожать губы.
С утра девушка так же как и обычно надела униформу экзорциста, всю ту же старую добрую униформу. Но было ощущение, что за ночь ее заколдовали. Стоило только облачиться в костюм, как что-то резко случилось с цветовосприятием Энн - мир вокруг упорно казался черно-серым. Неужели все от этих уродливых стежков на рукавах и совершенно не идущего ей мужского кроя?..
- Не переживай, с ним всегда так. - успокаивал Гарольд. - Успокоится, все нормально будет. Видишь, он же вызвал тебя на задание, значит доверяет.
- Я не знаю... я боюсь, я не справлюсь. - потупилась Энн. - У меня мысли разбегаются...
"Ага, пытаются удрать в магазин женского платья и нижнего белья... Какой кошмар! Я опозорюсь, точно опозорюсь и он никогда не увидит во мне настоящего экзорциста..."
- Не переживай, все будет хорошо.
Машина уже ждала их внизу...

…и Райан ждал тоже. Он мог спать на досках, питаться хлебом и водой, бесчеловечно истязать себя упражнениями, но что было для него настоящим испытаниям – так это несколько минут ожидания. Поэтому к тому времени, как Гарольд с несчастной жертвой моды прибыли в гараж, Мастер уже десять раз собрался уезжать без них.
При виде Энн вчерашняя смертельная обида вспыхнула с новой силой. У девчонки в семнадцать лет Третий Круг Силы. К ней Господь благоволит, а она, дура, об одёжках думает! Убил бы идиотку…
- Страдаешь? – не удержался от ядовитого комментария Райан, глядя на старающуюся стать ещё меньше, чем она есть, экзорцистку. – Не страдай. У нас в Отделе ты в любом случае самая красивая женщина.
Если учесть тот факт, что Энн была единственной женщиной в Отделе, то комплимент прозвучал весьма сомнительно.
Дальнейшие проявления личностных эмоций Мастер подавил на корню, ибо суетно это – перед битвой-то. Наступил один из тех редких моментов, когда вдруг оказывалось, что Райан не только шпыняет и эксплуатирует своих подопечных бессовестным образом, но и как-то по-своему их даже любит. Во всяком случае, это можно было заподозрить по тому, с какой бережностью он перекрестил Гарольда, а потом и Энн…
Впрочем, благоприятное впечатление он тут же испортил, нетерпеливо подтолкнув обоих к машине.
- Всё, скорее, скорее, нас там никто ждать не собирается… нет, Гарольд, я сам поведу.
Преподобный был свято уверен, что и Гарольд, и все пока что немногочисленные водители в этом Городе не ездят, а тащатся черепашьим шагом – конечно, специально для того, чтобы его позлить. Сам же он ездил… в общем, Господь оберегал своих экзорцистов - иначе объяснить тот факт, что после поездок с Мастером они оставались живыми и здоровыми, не представляется возможным.

Автомобиль рванул с места на непредусмотренной изобретателем скорости. Боже, храни экзорцистов.

переход в локацию "Улицы Города" (если повезёт, конечно...)

Переход всей честной компании с "Улиц города"

- Т-т-то есть к-как? - стоявший на часах возле лазарета экзорцист распластался в дверях, бешеными глазами смотря то на лежащую на каталке женщину, то на группу сопровождавших ее лиц. - Это в лазарет?! В-вы что, совсем из ума выжили?
- То есть так. - оветил Гарольд, пытаясь мягко отодвинуть часового.
Часовой вцепился в косяк двери и не давался.
- Кто отдал приказ?! - сопротивлялся он. - Это же грубейшее нарушение всех санитарных норм! И это вообще кто?!
Вопрос касался, не отходившего от Маргариты с самого места происшествия, Гаэля.
- А тот кто отдал приказ, сейчас спустится и вы сами сможете спросить с него за все допущенные нарушения устава. - мило улыбнулась Энн, указывая кивком головы на появивашийся в конце коридора силуэт Преподобного. - Уверена, он Вам все расскажет. А теперь отойдите в сторону.
Препирательства могли продолжаться до скончания дней (или до появления Райана, что, по сути, не слишком далеко от первого варианта), если бы не появление еще одного человека.
- Что тут у нас? Огнестрельное или магическое? - рука в белом халате легко отодвинула, казалось, намертво вросшего в косяк экзорциста. - Дайте-ка посмотреть... Хмммм... - серые глаза с недоверием пробежались про группе сопровождения. - Настоящий псевдоастральный инфернал? Первично обращенный суккуб с неполным циклом Шпеера? Вы где ее взяли? Так, срочно на пятую койку, с разрешениями и прочей глупостью разберемся потом, сейчас нам надо кое-что подлатать, а то исследовать будет нечего.
- Но доктор Салливан?.. - голос часового был уже не таким уверенным.
- Я уже двадцать лет доктор и сорок пять - Салливан, занимайтесь своим делом. - ответил Теодор Салливан, бывший монах, бывший архивариус Святой Инквизиции в Ватикане, бывший чернокнижник, бывший подследственный Особого Епископата Англиканской Церкви, а ныне глава лазарета при том же учреждении и, повернувшись к Гарольду, добавил. - А можно мне будет взять ее гипофиз на исследование?
- Нет!!! - в один голос выкрикнули оба сопровождавших Гаэля и Марго экзорциста.

Не только часовой в лазарете пребывал сейчас в культурном шоке. Похоже, весь Отдел гудел как осиный рой – новости распространялись рекордно быстро. Некоторые решили, что находятся под действием массовой галлюцинации, некоторые – что Мастер свихнулся в другую сторону, не в ту, что прежде. Вот с представителем последней фракции Райан и задержался. («Помните, как это вы меня тогда назвали? Самодур и узурпатор? Так вот, да. Самодур и узурпатор. Будете выступать – в узел завяжу!»).
В общем, пребывая в ультрадурном расположении духа, Преподобный добрался до дверей лазарета как раз ко второму акту – когда часовой уже был деморализован, а Салливан только-только начал прикидывать, что бы ему вырезать из пациентки на память. Была у него такая дурная привычка.
- Привет, Тео, - когда-то давно Райан лично вёл дело чернокнижника Салливана, лично спорил с ним на теологические темы и лично вернул его в ряды Церкви; они были почти друзьями – ну, насколько несколько маниакальный врач может дружить с самодуром и узурпатором. – У этой ничего не бери. Я тебе потом такую же принесу, сможешь исследовать и гипофиз, и мозжечок, и всё, что душе угодно. А эту просто сделай, как она была раньше… Дьявол. Придётся заново лазарет освящать. Какая же мерзость…
Он страдальчески поморщился и обернулся к Гарольду.
- Кто отвечает за наблюдение за поместьем Соутвеллов? Дайте мне сюда этого человека. И вообще, встряхни там аналитиков. Что-то где-то должно происходить.
Вообще-то обычно Мастер не любил давать задания из разряда «принеси то, не знаю, что», но тут особого выбора не было.
- А вам, - обратился он к Гаэлю, - насколько я понимаю, нужна шпага. Или на чём у вас дуэль?..
Что-что, а дуэли он уважал.

А Гаэль… Гаэль пребывал в том расположении духа, которое позволяет отрешиться от суеты вокруг и оглянуться на несколько дней назад. Ему это было совершенно необходимо, чтобы напомнить себе, как и зачем он очутился в этом месте. Мотивационного фактора в виде лежащей без чувств Маргариты уже не хватало. Скорее наоборот, созерцание ее только усугубляло иррациональное чувство нереальности происходящего. В какой-то момент Гаэль поймал себя на мысли, что все это горячечный бред, что сам он угасает в постели у себя дома, за много миль отсюда, и все это ему мерещится, а люди вокруг – рожденные его больным воображением фантомы (некоторые из присутствующих как нельзя более подходили на эти роли).
Ши поднял руку и дотронулся до лба ладонью.
«В конечном счете все это уже не имеет ни малейшего значения», - рассеянно подумал Гаэль и кивнул Райану.
- К несчастью, перед отъездом я не предвидел встречи с господином Лоуренсом, и потому не взял с собой оружие.

- Как скажите, как скажите! – развел руками врач, всем своим видом показывая, что на пленницу (гостью?) экзорцистов не претендует, и только, задумчиво причмокнув, тихо заметил. – А экземпляр-то шикарный, редкостный, я бы сказал….
На появление Райана, Тео, пожалуй один, встретил искренней радость.
- Рад тебя видеть, Генри. – поприветствовал он «самодура и узурпатора». – Ловлю тебя на слове. Такую же! Хотя это и будет очень, очень сложно. А об этом экземпляре можешь не беспокоиться, будет как новенькая, могу даже розовым бантиком повязать. Кстати, насчет лазарета можешь не беспокоиться, я же сказал, она псевдоастральный инфернал, у них нет демонической ауры, которая могла бы вступить в конфликт с эманациями, оставшимися после окропления помещения святой водой. Впрочем, кому я это говорю, Генри, сейчас как накатаю телегу Старику и пойдешь доучивать Теоретический Экзорцизм.
Тем временем распоряжения Райана выполнялись. Приказ был передан по внутренней связи и вскоре в лазарете появился еще один новый старый персонаж – вечно отвечающий за все Джонатан.
- Вызывали, преподобный?

«Какой-то малахольный, - критически оглядев Гаэля, вынес вердикт Преподобный. – Или больной? Как бы не помер ещё до дуэли. Хотя, в сущности, в этом бы не было ничего страшного…»
- Ладно, напомните потом, я одолжу, - чего уж там, раз такой дурацкий день сегодня. Он помолчал, потом всё-таки поинтересовался – довольно нетактично. – Вы больны?
На заявление Салливана Райан только хмыкнул.
- Недосуг мне твои умные слова учить, - буркнул он (он любил симулировать невежественность, хотя теорию в своё время учил добросовестнее остальных), - отродья они отродья и есть. Можешь катать телеги сколько угодно, Старик всё равно не разбирает твой врачебный почерк… Да, кстати, раз уж я сюда дошёл, разорю тебя ещё раз на бинты.
Не дожидаясь разрешения, Мастер наведался к уже до боли знакомому шкафчику с перевязочными средствами и начал по-быстрому перебинтовывать свои многострадальные руки.
- А, Джонатан, ты-то мне и нужен, - кивнул он появившейся в дверях скорбной жертве всеобщей эксплуатации. – Вот тебе задачка для аналитика от двух до четырёх лет: убийство Арбитра, исчезновение Килиана, убийство Карра. Продолжите логическую цепочку свершений Уолтера Лоуренса (кстати, это он), если дано, что на закате у него назначена дуэль в поместье Соутвеллов?.. Ты за эту точку отвечаешь? Никаких колебаний в последнее время не было? Посторонние, подозрительные? Незапланированные передвижения? Не может же он в эту крепость пойти один!

Беспардонность, или все же вернее сказать, излишняя прямота вопроса Райана, вне сомнения носила нейтральный характер, нежели имела целью задеть фей'ри за живое. Однако: - "Ба, вы поглядите, какое участие! Я сейчас расплачусь", - с неожиданной для самого себя злобностью подумал Ши. Эмоция была настолько сильной и однозначной, что на секунду оглушила чувства фей'ри. Такого он раньше никогда не чувствовал, это было нечто новое. Да, по природе своей он был капризен, холоден, порой даже жесток, но никогда, никогда таким... "Его Преосвященство. И Оно нам помогает? Нееет, вряд ли. Может быть, я болен, но из ума еще не выжил. Мой друг..."
Неизвестно, сколько бы продолжалась эта мысленная тирада, если бы ее не оборвал голос самого Гаэля:
- Да, простужен, - бред конечно, но "я же подыхаю, что не видно?!? И что еще важнее, ОНА ТОЖЕ подыхает! И если этот хрыч не пошевелится...", - не стоит беспокойства, - с неискренной нежностью в голосе ответил Ши.
А побеспокоиться на самом деле стоило. Фей'ри с расшатанными нервами чудовищно опасен. Фей'ри с нервным срывом - воплощенный ужас.

Нотки злобы во вкрадчивом тоне Гаэля были слишком очевидны. Особенно Райану, которому эти интонации были хорошо знакомы по самому себе.
Стоит ли говорить, что они подействовали на него как красная тряпка на быка? Он и так превышал все мыслимые и немыслимые лимиты сострадания к врагам. Вот уж терпеть дурное настроение этого Тёмного здесь точно никто не подписывался!
Об ужасах, на которые способен фэйр с развинченными нервами, Мастер осведомлён не был. А то, может, и начал бы уже переживать за сохранность стен аббатства. Но…
- Вы здесь, - пока ещё спокойным голосом заговорил он, - потому что я вам благодарен и потому что, к несчастью для себя, я всегда держу слово. Я могу нарушить его, только будучи окончательно выведенным из себя. В ваших интересах – а если вам плевать на ваши, то в её интересах, - он кивнул в сторону Маргариты, над которой колдовал Салливан, - до этого не доводить. Итак, чем я вызвал подобную злобу? Говорите прямо.

Вместо прямого ответа собеседник прислонился к стенке и спустя секунду съехал бы по ней на пол, если бы не решил остаться в вертикальном положении. Рука в перчатке была плотно прижата к губам, преграждая путь рвущемуся наружу... Гаэль не знал, смеху, ругани, богохульству или потоку витиеватых извинений. Малейшая частичка его - уцелевшее рацио или инстинкт самосохранения, - была уверена в одном: ближайшую минуту рот открывать нельзя.
"Неужели я это сказал вслух?" - пытался вспомнить фей'ри, осознавая весь ужас того, что ситуация начинает казаться ему забавной.
Кое-как взяв себя в руки, хотя внутренний голос продолжал суфлировать полную злобы околесицу, но на пол тона тише, Гаэль сумел ответить:
- Меня тоже связывает слово, - после короткой фразы понадобилось перевести дыхание. - Знаете, Преподобный, я ведь умираю. Во всяком случае, искренне на это надеюсь. В некотором роде даже хорошо, что наши пути пересеклись. Потому что если меня не прикончит Лоуренс, это сделаете Вы, - указательный палец фей'ри уперся в грудь патера.
Гаэль глубоко вдохнул.
Отпустило.
- Поймите, я благодарен Вам и Вашей группе за помощь настолько, насколько это вообще возможно. Дело не в Вас, и даже не в Ней. Я сам едва понимаю, что говорю. Я даже не уверен в том, чем вызвано Ваше негодование: словами, интонацией или чем-нибудь еще... - развел руками фей'ри. - Со мной такое в первый раз, никогда ничего подобного не чувствовал. Даже по отношении к врагам, - тут можно было поклясться, что Ши не врет, он даже выглядел слегка растерянным. Не так он себе все это представлял.

- А они заговоренные. - ехидно заметил Салливан, наблюдая за тем, как преподобный наматывает на себя бинт, содержащий новенькое кровоостанавливающее заклятье, и продолжил, тихонько поглядывая на Гаэля, плести себе casses malum ("сеть дурных намерений", одно из самых лучших средств от сглаза).
Практиковавший в свое время некромантию, доктор, знал толк в подобных вещах и без экзорцистского наложения рук.
- Sanguis incorporates. - подтвердил, стоящий рядом Джонатан, проявив недюжинные познания в смежных областей науки и практики, и тут же продолжил по теме. - Согласно собранным мной данным, до недавнего времени Карр, Килиан и Тэлбот работали в довольно тесном сотрудничестве. Очевидно, все три упомянутых вами эпизода связаны между собой, однако связь эта не настолько очевидна... Исходя из имеющейся у меня информации я могу лишь предположить, что Уолтер Лоуренс имеет отношение только к гибели Карра и, согласно вашей информации, убийству Арбитра. Что же касается бегства Килиана, то, если учесть, что оно произошло одновременно с исчезновением Карра и недавнем инцидентом в Блэкстоунском лесу, то могу лишь предположить, что между ликаном и магом имел место конфликт, причиной которому послужил проведенный последним ритуал по вызову истинного астрального инфернала второго круга, а именно, демона Баэля, впоследствии развоплощенного Уолтером Лоуренсом. Это автоматически исключает ликана Грехема Килиана из списка причастных к убийству арбитра Джона Тэлбота... Впрочем, это, видимо, мало кого интересует...
А вот тут аналитик был не прав. Хотя, Райан и увлекся разговором с фей'ри, совершенно забыв про Джонатана, у того нашелся другой, куда более благодарный слушатель.
- Баэля?! - раздался из другого конца лазарета восторженный возглас Салливана, который, словно по волшебству, через мгновение материализовался между Райаном и Гаэлем, вклинившись в постепенно набиравшую градус беседу. - А у меня еще и валерьянка есть... Кстати, Генри, тебе есть чему поучиться у этого молодого человека - пять за знание De Praestigius Daemonum!

Итак, кроме того, что в собственном Отделе было некуда ступить, не наткнувшись на какие-нибудь колдовские штучки, а лучший аналитик бил рекорды по занудству и неактуальности, так ещё и с этим Тёмным происходила тихая истерика, по его собственным словам, ему доныне несвойственная. Что слова эти не пустые, очень даже верилось – эмоции на лице Гаэля были весьма красноречивы.
Райан аккуратно отодвинул в сторону вклинившегося между ним и Тёмным Салливана, чьё замечание о валерьянке было весьма актуально. Но, к сожалению, Преподобный не мог оценить его по достоинству, поскольку в этот момент его мысли чрезвычайно занимала одна из частей отрывистого монолога Гаэля.
- Уймись, Тео, - коротко бросил он. – Вернись к женщине. А своему протеже скажи, чтобы поменьше думал о мёртвых демонах, и побольше – о том, что ему говорят. Если мне не изменяет память, ключевым в моём вопросе было слово «Соутвеллы».
Избавившись от неуместно оптимистичной части общества, Райан задал, наконец, наиболее интересующий его вопрос. С той же абсолютной прямотой.
- Зачем мне нужно вас убивать, если вы умираете сами?

Тихая истерика, как не совсем верно охарактеризовал поведение фей’ри Преподобный, прекратилась так же внезапно, как и началась. Более того, когда во второй или третий раз за последние несколько дней была высказана страшная правда, Ши вдруг осознал, что он не умирает. Это было похоже на озарение. Лучик света, пробившийся сквозь лондонское облачное небо. Он вдруг понял, что ничего страшного с ним (может быть даже с НИМИ, но трудно сказать наверняка так сразу) не случится. И что все будет хорошо. Он позаботится об этом. И еще фей’ри понял, что он случайно сболтнул лишнего.
Не поспевающий за душевными метаморфозами, и от того все еще растерянный, взгляд крючком зацепился за воротник Салливана.
- Ну, нет, так нет, - вздохнул Ши с обреченность больного, которому только что отказали в акте сострадания. Вздох получился настолько горьким, что он был бы не прочь выполнить его на бис.

В комнате что-то происходило. Пробирка, в которой в дальнем конце лазарета над спиртовкой кипела некая мутноватая жидкость, вдруг треснула и раскололась, хотя и была сделана из жаростойкого лабораторного стекла. Массивная ножка дубового книжного шкафа, очевидно подпорченная точильщиком, неожиданно подломилась и просела. Шкаф накренился, из него выпал том Lemegeton-а в кожаном переплете с металлическим замком и тяжело стукнулся о деревянный пол у самых ног Райана, заставив Энн вскрикнуть от неожиданности. Джонатан сделал шаг в сторону от Гаэля и в этот момент внимательный наблюдатель мог бы заметить вокруг аналитика мерцающую ауру нескольких основных защитных Сил экзорциста (остается только гадать, когда он успел их использовать). Но особенно обращало на себя поведение Салливана, доктор, уже особенно не скрываясь, старательно расширял "Сеть", пытаясь закрыть ее постель Маргариты. Издала тяжелый стон толстенная несущая балка...
- Ну, нет, так нет. - обреченно выдохнул Гаэль.
И вдруг, все прекратилось. Впрочем, может ничего и не было.
- ...если бы, преподобный, вы имели терпение дослушать меня, - словно и не прерываясь, возобновил свою речь Джонатан, - то поняли бы, насколько прямое отношение имеет дело ликана Килиана к клану Соутвелл. Дело в том, что, если мы исключаем из списка подозреваемых вышеупомянутое лицо, то встает вопрос, в одиночку ли действовал господин Лоуренс и, всвязи с этим, чем объясняется его пристальный интерес к правящему дому фэйр. Здесь существует две возможных альтернативы: первое, он считает дом Соутвелл своими врагами, тогда назначение дуэли в их поместье выглядит довольно странно, если только Лоуренс не собирается захватить его к сегодняшнему закату, и, второе, Соутвеллы являются покровителями Уолтера Лоуренса. Идея весьма спорная, однако в свете последнего матримониального интереса наследника Лорда Соутвелла Кайла к племяннице Генри Лоуренса Ассоль, подобное развитие событий не выглядит совсем уж фантастическим...
Осведомленность аналитика в некоторых вопросах и правда поражала. Но ведь на то он и лучший, не правда ли.

Райан не любил, чтобы вокруг него всё незапланированно рушилось. Это его нервировало. Убедившись, что локальное землетрясение кончилось, он скинул защиту с себя и с оцепеневшей девчонки и с размаху долбанул кулаком по шкафу, заставив несчастный предмет мебели ещё раз опасно пошатнуться, и ещё несколько книжек – выпасть. Зато полегчало.
- Концерт окончен? – раздражённо осведомился Преподобный у Гаэля. – Учитывая все факты, не будем считать это диверсией, но… чтобы я! Ещё раз! Связался с Тёмным!.. Кстати, Тео, я всё видел. Я сколько раз тебе говорил – завязывай?!
Он бы уже сам не отказался от валерьянки. И, поскольку происшествие изрядно его отвлекло, он упустил мелькнувшую было параноидальную мысль, что Тёмный явно что-то недоговорил. Возможно, что-то важное.
Как бы то ни было, мысль ушла. А тут ещё Джонатан со своей лекцией номер два, ждите продолжения в следующем выпуске. Сложно говорить всё сразу?! И, желательно, покороче?! Нет, надо обязательно всем показать, какой он умный и несчастный! У, знал бы, что так будет, позволил бы тому ликану загрызть его десять лет назад!
- Какие ещё матримониальные интересы? Какое покровительство? – от раздражения он начинал соображать гораздо хуже. – Не неси ересь!.. К закату?.. Однако… интересно.
На губах Райана медленно обозначилась улыбка. Ему привиделась сладостная панорама разрушенного поместья Соутвеллов. Панорама постояла перед внутренним взором пару секунд и пропала.
- Но как он собирается?..

- Он не виноват. - вдруг довольно резко ответил доктор, видимо, сказывались силы затраченные на создание защиты. - Не суди, сперва не разобравшись, что к чему.
Он тяжело выдохнул, еще раз внимательно оспмотрел балку, держащую потолок, и отошел от кровати.
- Ты сам приказал беречь ее. - сказал Салливан уже своим обычным голосом, кивнув в сторону Марго. - Да, потом прикажи плотникам проверить все несущие балки на этаже, сдается мне у нас тут развелся жучок.
- А что произошло?.. - спросил Гарольд, который, как и Энн не совсем понимал возбуждения Райана (хотя... с ним часто случаются беспричинные вспышки гнева... даже слишком часто).
- Если вам что-то говорит термин "феномен удавки", то вы и сами поймете. - веско и о-о-чень тихо, заметил Джонатан, но услышали его все. - Если нет, то прошу на вечерние лекции по "Общей теории темного колдовства".
- Прекрати! - вмешалась Энн. - Доктор?
- Ну, мистер Ди, в целом, абсолютно прав. - с улыбкой пожал плечами Салливан. - Прекрасный образец возвратно-поступательных циклических чар. Наш гость просто притягивает неприятности... что-то большее смогу сказать только после детального изучения.
- Кстати, у тебя самого, Генри, реакция могла бы быть и получше. - подмигнув Райану, добавил он.